Начало игры.

Трещит по швам пространство, рвется, стонет. Черный зев Гарганты перекинулся мостом между двумя берегами-измерениями. За спиной – ледяная пустыня Уэко, мира хищников-мертвецов. Обезумевшие пустые, бескрайний океан песка и вечная ночь. Впереди – Генсей, живых обитель. Жаль только, люди не ценят свое относительно мирное бытие, считая смерть худшим, что может с ними приключиться. Наивные глупцы. Только превратившись в полуразумного хищника, терзаемого неутолимым голодом, они бы осознали весь масштаб своего заблуждения, однако мозгов для этого у них уже не хватает. Двое ступают на увядающую траву берега спокойной реки. Эта парочка могла бы просветить неразумных, но прибыли они с совершенно иной целью. Легкий ветерок треплет волосы, белые одежды колыхаются в такт дуновениям. В Каракуре ясное осеннее утро. Гомон автомобилей. Опаздывающие на работу люди. Белые барашки-облачка. Пронзительная синева неба. Не фальшивого купола Лас Ночес, а истинная голубая высь, не ограниченная бетонным потолком. Свобода.
- Гримм-кун, что у тебя с лицом? Никак лимон проглотил? – улыбается Гин. Даже кислая рожа Сексты не может испортить настроения. В кои-то веки выбрался за пределы Лас Ночес! Да и кто видел когда-нибудь счастливого Гриммджо? Ну, разве что, если убить кого надо. А тут задание нудное – найти девчонку-шинигами, привести ее к Владыке живой и, по возможности, невредимой. Вряд ли Арранкару пришлось по вкусу подобное поручение. Остается только надеяться, что цель будет не одна. Тогда он сможет развлечься. – Взбодрись, мы только прибыли. Может, тебе мороженного купить, нэ?
Или валерьянки. Коты ведь любят валерьянку?
Слава Ками, бездушные стены Лас Ночес остались позади. Скучно там. Тайчо вечно занят. Еще бы, от Хогиоку-то осталась одна треть. Орды Пустых, обезумевших от свалившейся на них силы, штурмуют бастионы крепости. Часть арранкаров брошено на отражение этих волн. Остальные стараются не высовываться за пределы Лас Ночес. Только вот не о чем с этими «остатками» болтать. Пусть с ними Тоусен возится. Любит он заниматься воспитанием «молодняка». Пропагандирует понятия Справедливости! Канаме вообще в такие моменты похож на мамочку. Только розового передника и половника не хватает для полноты картины. Наседка, да и только. Глядя на подобный беспредел, тоска берет. Потому-то Гин ухватился за возможность смыться из этого бардака хотя бы ненадолго.
- Нэ, как думаешь, подождать или пойдем искать сами? – Ичимару сделал несколько шагов вперед, оглянувшись на синеволосого Арранкара. Почуяв их реяцу, сюда должна сбежаться целая толпа защитников Каракуры, но вот вопрос – будет ли среди них Кучики Рукия? Шинигами зябко поёжился и спрятал руки в рукавах хаори. Что-то холодно нынче. Может, потому что осень? 
Задание, между прочим, глупое, но интересное. Айзен-тайчо предположил, что в расколе Хогиоку может быть виноват только один человек – Урахара Киске. Кто, как не создатель Сферы, способен сотворить подобное? Однако что-то пошло не так. Один из осколков остался у Соске, остальные разлетелись. Логика подсказывает, часть стоит искать у Киске. Но тот тоже не дурак. Понятно, где будут искать осколок в первую очередь, так что Урахара наверняка спрятал свою часть понадежнее. Первой коробочкой-с-секретом была Кучики Рукия. Об этом Айзен знал. Но как теперь отыскать скрытое в душе человека или шинигами? Как отличить среди сотен светлячков тот самый, послуживший сокровищницей для «лампы Алладина», и нет карты, которая поможет отыскать клад. Однако… вдруг все намного проще? Зачем трудиться и создавать новый сейф, если уже есть один? Конечно, вероятность мала, но чем черт не шутит? Тем более, много сил для поимки Рукии не требуется. Хватит одного Гриммджо… вернее, хватило бы, но на беду, рядом проходил скучающий Гин, увязавшийся вслед за Секстой.   
- Яре-яре, кажется, к нам гости, - широко улыбнувшись пробормотал Ичимару, прислушиваясь к отголоскам реяцу.

Подчистила ошибки. Но в целом - очень молодец.

Начало игры

Никакого разнообразия. В этот осенний день, ему вновь придется спасать Каракуру, отбивать вражеские атаки, красоваться своей недюжинной силищей, банкаиться безостановочно. Мчится на крыльях ветра. И минуты не прошло, как он отделил душу от своей плоти и рванул авось куда. Тело помнит это ощущение, когда удостоверение плотно прислоняется к сердцу и стремительным рывком вырывает душу. Потихоньку Ичиго свыкался с этим обрядом, вошедшим в его быту шинигами как традиция. И вот, ринувшись вперед, остается лишь гадать, что стрясется. Привычная стена вокруг него, не позволяющая ощутить присутствие вторженцев. Поскольку данное расстояние уже позволяло обнаружить реяцу, только не для Ичиго. Подойди к нему хоть вплотную, определять уровень реяцу, он будет с той же успешностью, с которой бы изучал квантовую физику. Кровь застучала в висках, духовное тело едва ли колыхнулось. Выходя из ряда зданий мегаполиса, временный шинигами словно окаменел, глядя на побережье. Невдалеке от клубнички вырисовывались больно знакомые силуэты, хотя, пока реяцу и медленно доперлась до него, уровень противника ему был известен. С сомнительным энтузиазмом и явственным гневом, рывком в воздухе помчался в их сторону. Провести с ними воспитательную беседу? Не выйдет. Любезно попросить их сдаться? Размечтался. Перекинуться парой слов и расколоть их под орех? В самый раз. Однако это не какой-нибудь Фэйри-Тэйл и даже не Блич, где главный герой побеждает всех, всегда и везде. Куросаки пронизывала аура неприятеля. Вокруг этого лиса - непонятная ирония и пропасть. Так и не хотелось срывать воссозданную им миниатюру, лихо очерчивающую ухмылку дьявола. Временный шинигами все еще дивился тому, что в мече Ичимару не было никакого мотива, никакого чувства. Быть может, Ичиго просто не уследил за этими чувствами, он не стал на этом фанатично зацикливаться. И неуклонно переведя взгляд на Гриммджо, взгляд которого нес за собой лишь разрушение и маниакальность, как и его клинок, ничуть не сподвигли рыжего на удивление. Ведь Гриммджо из тех, кто не может обуздать жажду битвы. Рука медленно загибается назад за спину, онемевшие кончики пальцев беспристрастно вцепились в рукоять Зангецу, шаль, обмотанная на лезвии гладкими изгибами слетала в никуда. Панацеей от всех продолжительных эмоций, являлась боль. А враг в данный момент - отличное болеутоляющее. Заодно, может, и разомнется на них. Рассудок уже покинул рыжего, да и разумного осталось маловато. Даже не задумываясь, что с такими оппонентами можно всю Каракуру оставить под развалинами, Ичиго надменным взглядом сопровождал неподвижность врага.
Бездонно вдыхая пыль и перемешавшиеся запахи в лихом воздухе, вены колотились, пульс сбавил темп, кульминационный припадок взял верх над разумом. Ощущение, что изнутри все ломается и гнется. Сухо в горле. Мысль о том, что кто-то придет на помощь или отважится вступить в битву против Ичимару, уплывшего на сторону Меносов и Гриммджо, повелителя собственных мечт. Вызволить словечко наружу, перед своими похоронами или их исчезновением, или как они там умирают?
- Йо, - совершенно уверенно и уравновешенно процедил сквозь зубы Куросаки. Сейчас тело и разум - на одной волне. Спокойно, без нервов, Ичиго ринулся вперед. Возможно, это было и неожиданностью, но его суровый взгляд был нацелен на лиса. Оказавшись за метр до него, рыжий сжал рукоять Зангецу двумя руками и взмахнув тесаком, стремительно попытался нанести удар по Ичимару. Само собой, такой атакой можно было только Пустых гонять и, все же, силищи было вложено в первую атаку немерено. Пока в голове разрабатывалась примитивная тактика для устранения этих двух. А пока, меч и бой опережали мысли. Да и он не совсем озадачен тем, зачем они прибыли сюда. Навряд ли им понадобилось разгромить Каракуру. Во-первых: им не удалось бы. Во-вторых: Урахара и остальные знали бы об этом. Значит, логически, они пришли за более малыми победами и целью. Оставалось лишь гадать.

О своих ошибках знаешь сам.

Отредактировано Kurosaki Ichigo (2011-11-06 20:44:09)

Почему-то именно в это утро Орихиме решила пойти на безмятежную прогулку по побережью, недалеко от Каракуры. Этому не было никакого логического объяснения. Девушка просто встала утром и, выглянув в окно, поняла: необходимо освежиться. Чем благополучно и занялась, одевшись потеплее. Осень всё-таки, а болеть и пропускать важные события в жизни не очень хотелось.
Солнышко ещё пригревало оживлённые улицы города. Так что свежий ветерок не заставлял рыжеволосую мёрзнуть, как обычно она это делала. Напротив, солнышко как-то активнее начало разгонять кровь и веселее проводить время. Она уже подходила к берегу, не спеша. Всё же мысли никак не хотели оставлять её бедную голову.
И всё же, я чувствую в себе изменения. Это не просто осколок. Почему мне оно так знакомо и почему оно было столь опасно? Не знаю, от этого черепка столько неприятностей. Я меняюсь, люди меняются. Исида вообще, похоже, хочет расстаться со мной. Зачем тогда и стоило заводить какие-то отношения. Я всегда знала, что я безнадёжная, безнадёжная... Только к Татцуки могу прийти и выплакаться... Хотя, и она ругается, что я проявляю слабину... Где взять жизненные силы, чтобы радоваться так же, как и раньше?
Слишком много людей крутилось в голове Иноуэ одновременно, и все чем-то отличались от прежних.
Они те же. Орихиме, ты дурында! Опять всё преувеличиваешь!
Скрежет подмёрзшего песка прекратился. Нос остро почуял до боли знакомого молодого человека.
Ичиго? Что ты здесь делаешь в такое время?
Удивление не покидало личика девушки. Запах Куросаки заставил Иноуэ ускорить шаг. Уткнувшись носом в мягкий шарф, она начала высматривать на пустынном берегу хоть одну живую душу. И она её нашла. Но даже не одну...
- Что за... - шёпот рассеивался в воздухе.
Она узнала эти фигуры. Ичиго, Рукия... А эти двое. Похоже, опять неприятели. Шаг ускорился, дыхание учащалось, что было видно по густым клубам пара. Судорожно проверить волосы. Заколки? На месте.
Но опять... Остановилась уже так недалеко. Опять трусость? Она быстро спряталась за ближайшим пожелтевшим кустом, беспомощно наблюдая за боем. Иноуэ сжимала кулачки, пытаясь как-то собраться. Если опять бояться, цветочные феи так и не появятся. Но друзей надо было спасать, хоть они и были опытными шинигами. Короткими перебежками от куста к кусту, она уже была рядом с пеклом боя.
Когда Орихиме встала в полный рост, ничего более умного ей не пришло в голову, кроме как выкрикнуть имя Куросаки и попытаться вызвать Сюн-Сюн-Рикка на помощь.
И эти двое... Она же их знает...
Почему именно сегодня?..

Пишется не "придти", а "прийти".
Слова "почему-то, как-то" и их аналоги пишутся без обособления дефиса с обеих сторон пробелами, например, "как - то".
Ну, остальное мелочи.

Отредактировано Inoue Orihime (2011-11-09 17:47:21)

- Да они что, издеваются?!
Он так мечтал о драке. Так хотел размазать в мясо этих сопливых детишек... а они не обращали на него внимания! И Куросаки, и Рукия принялись атаковать Ичимару с завидной для кота интенсивностью.
Да как вы смеете игнорировать меня!!!
Бешенство. Глаза застилает алым. Желание крови. Только это сейчас важно.
Король, пожалуй, мог бы убивать сутки напролет - он никогда не задумывался об этом, но его звериная натура была сильнее, чем у многих арранкаров. Он мог бы сутки напролет наслаждаться убийством: долго загонять жертву, играть с ней и, как финал - убивать, чтобы тут же потерять интерес и искать новую добычу.
Натура, а точнее нутро Джагерджека было просто: убивать ради забавы, убивать ради развлечения и просто - убивать. Он жил простыми инстинктами, как живут животные, но при этом отличался довольно изворотливым умом и богатым воображением, что делало его соперником опасным и непредсказуемым. Капелька безумия, приправленная яростью - и смертельный коктейль готов.
Посмотрим, кого из нас вы еще будете считать самым страшным...
Он даже не повернулся, заслышав атаку Кучики Рукии, просто отошел в сторону - его шесть чувств много раз спасали ему шкуру. Да и девчонка не была интересна Королю как добыча. Он хотел крови, а Владыка сказал ясно: Рукия нужна ему живой и невредимой, а Джагерджек легко мог забыть об этом маленьком нюансе в пылу битвы. И тогда уже он, Секста, станет добычей Айзена и точно не уйдет живым. Да, пусть лучше бабой занимается Гин.
- Хей, Куросаки, - зарычал Король, вынимая руки из карманов и на пробу разминая кисти рук. - Это я твой противник!
Он понесся на несчастного рыжего шинигами, стартанув в сонидо с места, развивая огромную скорость и замахиваясь кулаком для удара - ему даже не нужен меч, чтобы поиграть с этим мальчишкой. Слишком он слаб, но, однако, интересен... Его пустой во многом превосходил в силе его самого, и Гриммджо был бы не против познакомиться с этой... ящерицей... поближе.
- Что с тобой такое, Куросаки Ичиго! Поторопись, иначе от твоих баб ничего не останется, кроме пыли! - Усмехнулся он, четко прицеливаясь кулаком в скулу мальчишки - будет знать, кого надо атаковать первым. Безумцы, даже если они много слабее иных врагов - самые опасные противники на поле боя. Ведь их стратегию нельзя предугадать.

Заметка для всех. Пишется "девчОнка", а не "девчЕнка". Так же, как и лягушонка/собачонка в коробчонке.

Как она и думала, все пошло совершенно и абсолютно не по плану. Их даже не задело.
Черт.
Рукия сильнее сжала рукоять меча, даже не отвлекаясь на то, что рыжий был явно не доволен тем фактом, что чуть ли не стал ледяной глыбой. Впрочем, даже если бы он и попал под атаку её меча, девушка почему-то не сомневалась, проблем с освобождением у временного шинигами не возникнет. Иногда Кучики просто поражалась его силе. Откуда? Почему? Девушка на несколько секунд задержала взгляд на своем друге. Выражение его лица показалось ей и смешным и страшным. Рукия и хотела бы улыбнуться, да не смогла.  Девушка проследила за его взглядом.
Иноэ? Её ещё не хватало!
Рукия была совершенно не против девушки. Но только не в такой ситуации. Например, попить вместе чайку, прогуляться по парку, обсудить очередной умопомрачительный рецепт свинины под клубничным вареньем с абрикосово-луковым соусом. Да, это было бы отличным развитием событий. Даже если бы ей пришлось эту свинину попробовать. Впрочем, у самой Рукии познания в готовке были равны нулю, ну, может,одной десятой.  Однако она прекрасно понимала всю абсурдность арикосово-лукового соуса. Ей представилась эдакая зеленовато-оранжевая жидкость, которой был полит довольно-таки большой кусман мяса, на котором толстым слоем расположилось варенье.
Если бы её враги знали, о чем она думает, они бы тут же сложили перед ней оружие. Шинигами сама не понимала, как ей пришло нечто подобное в голову. И это всего лишь при взгляде на Орихиме. Или это воображение у Кучики разыгралось, или Химе и правда вызывает в голове такие сочетания. Сердце кольнуло, что тут же вернуло шинигами на поле боя.
Её противник стоял прямо напротив, улыбка не сползала, не хотела сползать с его лица. Он словно  зацементировал эту чертову улыбку на своей противной роже. Рукия бы с радостью «поменялась» с Ичиго, но видимо у Ичимару были на неё планы.
Пришел за мной?
Она даже усмехнулась. Ей показалось это настолько глупым. Людоед пришел съесть принцессу, потому что она не пришла к нему в его темный лес.  Вот только что людоед нашел в ней? Кожа да кости. Или неужто думает, что принцессы вкуснее обычных людей. Рукия поудобнее взяла меч. Ветер легким порывом поднял белоснежную ленту в воздух. Маленькие бровки сдвинулись к переносице. Суровый воин, не иначе.
Его улыбка изменилась. Она это почувствовала. С виду особых изменений не было. Но эта гримаса на его лице стала более злой. Он хочет её запугать? Или это безусловный рефлекс всех злодеев? Но сегодня Рукия настроена слишком серьезно. Проиграть ему? Ни за что. Очередной укол в сердце. Но Рукия не хотела обращать внимания на такие мелочи, как столь незначительная, быстро проходящая боль, пускай и в сердце.
Это пройдет.
Мысленное убеждения себя в том, что, скорее всего, не произойдет без чьей-либо помощи. Впрочем, имеют ли значение эти уколы, когда ей предстоит битва, исход которой известен заранее. Офицер против капитана ничто. Она это прекрасно знает, но все равно стоит перед ним и ждет, когда же Ичимару Гин соизволит напасть. Бежать с поля боя – позор.
И он напал. А чего она ожидала? Что он улыбнется как-то по-другому? По-доброму? Хотя, шинигами очень сомневалась, что эта бледная поганка умеет улыбаться как-то иначе.  Предложить ей выпить вина, а заодно и обсудить, зачем же ему понадобилась Кучики Рукия.
Она ничего не успела сделать. Сначала Рукия почувствовала холод, а затем боль. Этот ублюдок неплохо прошелся по её ногам. Стоять ровно, да вообще стоять, стало крайне затруднительно, шинигами казалось, что невозможно. Но если она сейчас рухнет прямо перед ним, это ли будет не проигрыш. Ну а не рухнуть было просто невозможным. Спустя мгновение девушка уже была на земле, оперевшись одним коленом о землю. Раны кровоточили, тонкие красные струйки виднелись сквозь разрезанную ткань. С виду ничего серьезного. Или она пытается себя убедить, что ничего серьезного. Опершись на меч, девушка поднялась. Выглядело это неуклюже и совсем не по-воински. Трясущиеся ноги, порванная одежда, а взгляд, полный злобы, был скорее взглядом гордой жертвы. 
Нападать не было смысла. Она просто стояла и смотрела на него. В фиалковых глазах горел такой гнев, что  казалось, хаори Ичимару должно было загореться, но оно, увы, не загоралось. В голове с бешеной скоростью мелькали идеи того, как она может выпутаться из этой ситуации, которая с самого начала грозила ей поражением. Вот только, к удивлению шиниагми, её смерть откладывается на неопределенный срок, потому что она нужна Ичимару.
Вот оно!
На секунду даже боль в раненных конечностях пропала. Он не убьет её, потому что она ему пока ещё нужна. Рукия не знает, зачем. Но ей ли не плевать. Теперь осталось только выяснить как же можно использовать такую удачу.

Убедительно прошу согласовывать рода в частях предложения. Он пошла, оно захотела...
Оперившись коленом... Круто. Теперь у Рукии есть крылья, хоть и на колене.)

Несколько раз лезвие Шинсо таки достало Рукию. Впрочем, повреждения не носили смертельный характер, зато весьма ограничили подвижность шинигами. Незачем жертве бегать.  Девушка опустилась на землю. Жалкое зрелище. Гин нахмурился и, стряхнув кровь с клинка, убрал его в ножны. Закатав рукава, шинигами-предатель медленно и неспешно спустился вниз, остановившись в нескольких шагах от юной Кучики.
- Скучно, Рукия-чан, - протянул Ичимару, так и не удосужившись убрать «липкую» улыбку со своего лица. – Думал, ты будешь активнее сопротивляться. Я разочарован, - Гин по-птичьи склонил голову к плечу. – Слишком легко. Даже обидно. Рассчитывал на большее.
Гордая. В ее глазах искрится ненависть. Тяжело опираясь на меч, она стоит, но даже и не думает сопротивляться. Что это? Обреченность? Стоит протянуть руку и все закончится. Да неужели? Тогда почему в груди поселилось ощущение неправильности этой ситуации. Неестественности. Так ведь быть не должно? Гин оглянулся. Сражение между Куросаки-куном и Гриммджо в самом разгаре. Ичиго уже успел задействовать свой банкай, тогда как Секста все еще не высвободил Резурекшн. Детки играют. Деткам скучно. Едва заметно пожав плечами, Ичимару вновь вернулся к своей основной цели.
- Оя~, - некоторые перемены в текущей ситуации скорее обрадовали, чем вызвали раздражение. Действительно, просто взять и уйти – скучно. Сияющий треугольный барьер отгородил охотника от его жертвы. Забавно. Ярость в глазах рыжей девчонки имела иную природу, чем злоба Рукии-чан. Но… они так похожи. Слишком слабы, чтобы стать помехой на его пути. Ичимару протянул руку, коснувшись кончиками пальцев щита. Во все стороны брызнули маленькие рыжие искорки. Подушечки ощутимо покалывало. – Боюсь-боюсь, какая страшная девочка! Тебе не обязательно знать, Химе-чан, верно? Айзен-тайчо приказал, я исполняю. И только.
И что же мне делать в столь пикантной ситуации. Неспешно текли мысли. Гин не торопился. Ему некуда спешить. Даже со всей своей силой и умениями, Куросаки-кун не сможет быстро разобраться с Секстой. Хотя, Ичимару и не питал иллюзий на счет того, кто выйдет победителем из той битвы. Гриммджо проиграет. Рано или поздно. Но пока время есть, можно поиграть.
- Нэ, Рукия-чан, как думаешь, на что ты пойдешь, чтобы я не убивал твою подругу? – с легким хлопком Ичимару исчез в шюнпо. В чем прелесть этого барьера? Он не замкнут. Его можно просто обойти. Нелепо стучаться в закрытую дверь, куда лучше залезть в окно. Сухая ладонь Гина сомкнулась на горле глупой рыжей девочки, всего лишь желающей защитить свою подругу. Шурша, Шинсо вновь покинул ножны.
- Что скажешь, Рукия-чан? Убивать?.. – острый кончик клинка уперся в солнечное сплетение Иноэ. Несведущим покажется, что подобная позиция не имеет смысла, пленницу можно просто дернуть назад, вырывая из хватки экс-капитана. Но знакомые со способностью занпакто Гина поостереглись бы делать подобное, иначе можно оказаться нанизанным на длинное лезвие «Божественного Копья» вместе с жертвой. -…или не убивать? Или убить и посмотреть, что ты станешь делать. Плакать? Пытаться меня зарезать? – тихий смех. - Чья жизнь для тебя ценнее? Твоя? Ее?
Гин медленно сжимал ладонь. Он стоял в пол-оборота, готовый отразить нападение, как со стороны Рукии, так и Куросаки, который наверняка заметил, что творится внизу. Игра должна быть интересной. Ему внезапно захотелось погасить тот гордый и свободолюбивый огонь, пылающий в фиалковых глазах Кучики. Сломать, растоптать… забрать себе. Пламя, которого ему не хватает. Ледяная кровь змеи желала тепла, но не могла согреться. Только заставляя гореть и перегорать других, он мог ненадолго избавиться от ледяных пальцев своей мертвой души.

"Сухая ладонь Гина смокнулась на горле..." *о ужас, у нее из горла кровь хлещет!*

Пы. Сы. Логики и смысла в посту вы не найдете. Прошу извинить за задержку, можете меня расстрелять, только с радостью. Писалось с безнадежного устройства, безнадежным и очень сонным немозгом.

Обстановка не на шутку начала стремительно набирать обороты, отчего пекло мозги. Сузить область действия разрушения вокруг будет той еще задачкой. Образовавшееся облако пыли поглотило все вокруг. Прикрывая лицо рукой, в которой рыжий крепко сжимал то, что позволяло ему защищать тех, кто ему дорог, понять душу тех, кого никто понять не сумел, и, в конце-концов, элементарно показать, кто здесь круче. Азартная сторона на редкость проявляла себя, даже в подобных ситуациях. Но рыжий и предположить не мог, что соблазн перед битвой, настолько опьянит арранкара. Все-таки битва дело полезное: тело в тонусе, рассудок в ясности. Правда, не с его темпераментом, да и нервы не железные. Куросаки не раз с характерной ему наблюдательностью мог уверенно отметить то, что он вляпался по полной. Разъяренный кот и подлый лис. Весьма интригующий дуэт, не так ли? На удивление великолепный алый закат раскрасил собою все полотно небес, сливаясь с пышными облаками. И как бы печально ни звучало, он не находил в этом ничего прекрасного или красивого. Ведь это происходит каждый день, что в этом может быть необычного? Пыль осела, и прищурившись, он едва разглядел перевоплотившегося Эспада. И он не мог не заметить того, что его товарищи в беде. Он думал, что сможет позволить себе эту роскошь, сражаться в честном бою, надеясь, что все будет в порядке. Немного анархии - и все вокруг повергается в хаос. Его противники - истинные носители хаоса. А основа хаоса - это страх. Им несомненно удавалось сеять страдания, боль и переживания в сердцах других. Каждое подобное столкновение оставляло за собой какой-то опыт или вкус в жизни временного шинигами. Грудь сковала тупая боль; без раздумий Ичиго рванул в шунпо. Несясь на неимоверной скорости на Джаггерджака, неожиданно для Гриммджо, но скорее всего, предсказуемо для Ичимару, рыжий сменил траекторию полета и ринулся на лиса, змея, хрен его пойми, как. Банкай в данном случае был весьма уместен. Однако с началом подобных поединков, стоило бы перейти в нарастающий режим. В запасе все еще оставалась маска. Проку от нее, после первого использования будет маловато, поэтому придется сэкономить на банкае, хотя бы недолго. Умудриться найти преимущество в данном бою? Только чокнутый психопат способен на подобное. И он умудрился. Преимущество в скорости. Правда, могло смутить то, что рыжий еще не видал бывалого релиза Сексты и заодно с этим Ичимару, чьи способности остаются за непроницаемой завесой.

Нет, не позволю! - отсек Ичиго, сильнее сжимая Зангецу. Все быстрее и быстрее рыжий приближался к неприятелю, намеревавшийся атаковать. Полностью сохранять холодную рассудительность не удавалось. Она разжигалась ядовитым потоком мыслей и переживаний. Сейчас Куросаки был уязвим для атаки, а все из-за невнимательности. Из-за этой невнимательности счесть мысли Ичимару у него не вышло. А что, если бывший капитан третьего отряда намеренно открыл спину? Это же провокация. Или возможная провокация, стоило лишь допустить об этом мысль, как внутри все ломалось. Долго игнорировать Гриммджо - можно будет пенять на себя. Долго игнорировать Ичимару - пусть товарищи пеняют на себя. Так в какую же сторону устремить все свои силы? Во что внести лепту, дабы потом не отчаяться? Что важнее: твоя жизнь или жизнь друзей? Проглядеть все нюансы и подробные детали, как можно более удачно выкроить удар и выбрать позицию. Не строил из себя героя, вовсе нет. Герой - это тот, кто сумеет сберечь своих близких, не подвергая их опасности. Он же не раз позволил себе иное. Впрочем, Ичиго знал ответ. Раззадорить, заставить сражаться в полную силу. Вот чего хотел Гриммджо и ожидал Ичимару, бросая в лицо хлесткие слова. Разумеется, никто из них не станет ограничиваться этим, из чего следовало, что вскоре их слова будут подкреплены жесткими, мощными ударами, не давая ни малейшего шанса на передышку. Как бы смешно ни показалось, он пришел за победой. Сейчас же целью было выжить и выбраться отсюда с минимальными потерями. Если только ему предоставится шанс показать себя в полную силу. Эти два типа достаточно расшевелили его для маски. А пока он лишь несся на Ичимару со спины, надеясь нанести удар так, чтобы тот отступил. Совсем рядом, взмах меча, попытка провести рассекающий удар по спине. Тотчас дурманящий запах смерти пронизывал его, от кончиков пальцев до едва подрагивающих ног. Дрожь подтверждала боязнь за себя или за тех, кто рядом? Не хотелось давать ответ, для собственных убеждений.

Здесь была Нелл.

Отредактировано Kurosaki Ichigo (2011-12-11 04:00:57)